Смотрю по "Культуре" Евгения Весника. Он вроде говорит, что какие-то книжки пишет. Никто не знает, можно ли в инете где-то их скачать?

Странно, я об аудио-книгах даже не думал.

Кирилл Комаров.

Питер. Прогулка.

1.
Петербург, как известно, маленький город.
Он был чуть больше, когда я был молод,
Но вдоль-поперек мною прожит и пройден
Для путешествий он стал непригоден.
Теперь что проспекты, что переулки ―
Не для путешествия всё. Для прогулки.
Ну что ж, прогуляемся. Встанем со стула.
Рискнем разогнуть всё, что время согнуло.
Разомнем позвонки, почувствуем возраст:
С утра суставы хрустят, как хворост.
Будем сидеть ― превратимся в овощ.
Пойдем! Там ― Питер, и он нам в помощь.

2.
Прыгнем в метро, чтоб добраться до центра.
Надежность метро почти стопроцентна:
Поезда не сталкиваются, нет пробок,
Едешь с согражданами бок о бок
И, шевеля губами надутыми,
Измеряешь не метрами путь, но минутами.
Вагон, что гробик. Катишься в гробике
И упражняешься в физиогномике:
Кто-то читает, кто-то сморкается,
Этот кемарит, вон тот притворяется,
Можно попробовать догадаться,
Кто кем работает, на какой выйдет станции,
Замужем-нет, сколько лет и даже
Что с персонажем случится дальше.
И раз уж ты в жизни настолько сведущий,
То должен знать: ты выходишь на следующей?
Выходишь. Делаешь пересадку.
Получаешь при входе толчок под лопатку,
Который тебе придает ускоренье
И в корне меняет твою точку зренья
На мир вокруг. Хочешь встать руки в боки ―
Нельзя. Всюду ж, блин, пассажиропотоки!
В общем, так: пока я храню людям верность,
Выноси, эскалатор, меня на поверхность.

3.
Мой маршрут: Пять Углов ― Фонтанка ― Невский.
Облака ― как рваные занавески,
Подворотни, подъезды ― как дыры в бюджете,
Мат на стенах ― как счет на манжете,
Повсюду неоновые курсивы,
Без них бы тут не было так красиво.
Но Питер пиару не поддается:
Его хвалишь ― он плачет, обидишь ― смеется,
Он сам про себя давно все знает.
Питер красив. Но он ускользает.
Но этот насмешливый профанатор
Тонких метафор поэтов-фанатов
Становится вдруг податлив, как паста,
Если взглянуть на него беспристрастно.
Если не лезть к нему спьяну, сдуру,
Не вгрызаться взглядом в архитектуру,
А просто смотреть, не ломать взглядом целки,
А просто смотреть на него без оценки,
Тогда он играть не захочет в прятки,
Он сам размажется по сетчатке,
Ворвется в легкие, сделает сальто,
Ёкнет в аорте глухим контральто,
Проникнет в кровь, а по ней и в сердце,
А там для него уж открыта дверца ―
Ты и сам не заметил, как слезы вытер
И улыбнулся: ай да Питер!

4.
И я не заметил, как улыбнулся.
Снобизм мой выдохся, пафос сдулся.
Хули гордиться, что я петербуржец?
На моих ботинках грязь его лужиц,
На моих щеках его пыль и копоть,
Что мне ― от счастья в ладошки хлопать?
Вот он стоит, почти безупречен.
Я просто живу здесь. Гордиться нечем.

5.
Я сижу в кафе. Слева три студента
Болтают по-русски почти без акцента ―
Когда обсуждаешь модные диски,
Речь сама начинает звучать по-английски.
Справа щебечет стайка девчонок,
Для барабанных моих перепонок
Их взвизги ― серьезное испытание,
Что ж, надо было подумать заранее…
Сзади четыре датых подростка
Стебут друг друга довольно жестко.
Какой-то чучмек кричит в мобилу:
"Ара, слушай, скажи Автандилу,
Будут проблемы ― деньги вышлем…"
Я бы должен себя тут чувствовать лишним,
Но я не чувствую. Потому что
Мне одиноко здесь, но не скучно.
Мне одиноко здесь, но приятно.
Все, что творится здесь, мне понятно.
Вот так, выражаясь штилем высоким,
Питер учит быть одиноким.

6.
А интересно, что было б, если
Все жители города вдруг исчезли,
А сам он остался. Вот что бы было?
Допустим, всех наводненьем смыло,
Потом вода постепенно спала ―
Город стоит, а нас не стало.
Вот что б он почувствовал? Облегченье?
Свое особое предназначенье?
Вдруг не бессмертие? Вдруг ненужность?
Так сказать, абсолютную петербуржность…
Нет, ему все равно был бы нужен Некто ―
Без наблюдателя нет объекта,
А сам за собой наблюдать он все же
Вряд ли способен. Я, кстати, тоже.

7.
Или представим, что этот город
Покинули снег, и дожди, и холод,
Или он сам, так будет вернее,
На тысячу километров южнее
Перелетел. Бац! ― без всяких санкций
Мы все ― не русские, а испанцы.
Невский ― El Nevski, Нева ― La Niva…
Черт, а мне нравится перспектива!
Наша кожа станет другого оттенка,
Повсюду будут играть фламенко,
И ― Что там за крики со стадиона?
― Да там опять "Зенит" ―"Барселона"…
Конечно, белых ночей не будет,
И ветер с Ладоги нас не простудит,
И вряд ли мы станем также надсадно
Петь грустные песни, но это ладно.
Зато будет мягкий приятный климат.
Если нас там, конечно, нормально примут.
Потому как столицы не любят гордых,
И с Мадридом мы будем в таких же контрах,
Как и с Москвой. Ведь никто не знает,
Это климат на нрав на наш так влияет
Или наоборот: то бишь, мы на климат ―
Не потому ли Питер задвинут
Десницей божьей в такое место,
Где просто бессмысленно слово "сиеста"?
Где должно быть пасмурно и прохладно,
Где должны мы песни орать надсадно,
Где зимою слякоть, а летом влажно
(Чувство собственной влажности ― это важно!),
Где фантазия делает адский выверт:
Пока душу она из поэта не вынет,
Она не иссякнет. Так сделал кто-то:
Везде асфальт, но под ним-то ― болото.
Мы стоим на асфальте двумя ногами,
Но болото ― везде: и под, и над нами.
В Питере мало тепла и света.
Так вышло. Мы любим его и за это.

8.
Еще здесь есть львы, и сфинксы, и кони.
На последних цари сидят, как на троне.
То ли конь подчеркивал царскую смелость,
То ли на троне им не сиделось,
Что, кстати, очень похоже на правду.
Они задницей чуяли: лучше награду
Вручить себе самому при жизни
За верность служенья своей же отчизне,
Чем верить в народную благодарность:
Благодарность народа ― почти фамильярность.
Вообще эти статуи ― некий символ
Того, что не всё в человечьих силах.
И чтоб уберечься от напоминаний
О тщетности собственных начинаний,
Власть переместилась плавно
В другое место. Что, в общем, славно.
Кстати, откуда у нас это право ―
Критиковать столичные нравы?
Я думаю так: нам его передали
Вот эти самые государи,
Вот эти ковбои окаменелые,
Они были смелы, и мы теперь смелые.
Каждый ― в своем. Проводя аналогии,
Современный правитель должен по логике
Быть увековечен ― допустим, в бронзе ―
Сидящим в "ЗИМе" или "Роллс-ройсе".
В одной руке ― ядерный чемоданчик,
В другой ― спасенный чеченский мальчик,
И не фиг меня поддевать вопросом,
Чем он рулит. Разумеется, носом.
Те, кстати, тоже не сильно рулили.
В основном, девок трахали, водку пили.
Хотя, конечно, и воевали,
Строили флот, друг друга свергали,
Позировали Рокотову и Брюллову,
Старались быть верными данному слову,
Что отнимало энергии кучу
И не раз вызывало в народе бучу.
Пусть редкий царь был мудрец и воин,
Но все-таки город-то был построен.
Выходит, правильно ставили цели.
А дальше уже кваренги, растрелли
И прочие росси взялись за дело
И справились, надо сказать, умело.
Так что статуи те ― до последнего хрящика ―
Просто памятники идеальным заказчикам,
Что ставят задачи и честно платят.
И любуются люди, и птички гадят,
И летят к подножью цветы и окурки,
И все это в нашем ― не в их ― Петербурге.

9.
В моем Петербурге играют блюзы,
Разноцветные шарики гонят в лузы,
Говорят слово "лизинг" без тени смущенья,
И редко когда просят прощенья ―
Чаще теперь звучит "извиняюсь".
Меняется все. И Питер, меняясь,
Все время нашептывает аборигенам:
"Ничего, что было бы неизменным,
Не существует. Пора привыкнуть
К этой мысли. Не то, не успеешь крикнуть,
Окажешься в яме, в дерьме, в кювете,
А то и вообще не на этом свете.
Меняется всё: мечты, ориентиры,
Значения слов, привычки, кумиры,
Течения рек, вообще погода,
Цвет облаков, характеры, мода,
Взгляды, физические константы
И даже, и даже меняешься сам ты.
Меняется ― неотвратимо, кромешно ―
Весь мир. Кроме меня, конечно".
Так может врать только тот, кто знает,
Что он умирает. Но он умирает
Уже изначально. И так беспечно
Он умирать будет, видимо, вечно.
Такой вот город. Невыносимый,
Но очень, очень, очень красивый.

10.
Петербургская барышня. Наверно, уж сто раз
Пытались поэты постичь сей образ,
До истины и до сих пор не близко.
То Незнакомка, то Барбара Брыльска,
То что-то такое полупрозрачное,
Что-то русое, нечто мрачное,
И фригидное, и сексуальное,
Но, безусловно, интеллектуальное.
Как поэты не обольщались,
Как режиссеры не извращались,
Так ничего и не устаканили,
Лишь мозги тинэйджерам затуманили.
Скажу как закоренелый практик:
Будь в моем багаже, хоть фактик,
Отличающий барышень петербуржских
От московских, рязанских или калужских,
Я раздул бы его до такого размера,
Что содрогнулась бы ноосфера.
Я всю жизнь бы им посвящал поэмы
И ни с них не слезал бы, ни с этой темы,
Но, увы ― ни особых душевных качеств,
Ни физических данных, что тоже значат
Совсем немало, не обнаружено.
Простишь ли меня ты теперь, петербурженка?

11.
Я стою на набережной Фонтанки.
Смотрю на воду. Пивные банки,
Окурки, листья, презервативы
Плывут куда-то неторопливо.
Я отражаюсь в воде дремотной.
Я представляю Фонтанку плотной,
Желеобразной, горячей массой.
В ней не поплаваешь кролем, брассом,
В нее хорошо солдатиком прыгнуть,
Пойти на дно, дна не достигнуть
Да так и застыть в этой вязкой массе,
Как жук в смоле или муха в масле.
Но не захлебнуться ― к чему мученья? ―
А медленно, медленно плыть по теченью,
Вращая глазами, вообще вращаясь
Вокруг оси своей, не прощаясь
Ни с кем, уплыть по реке куда-то,
Где ни абсциссы, ни ординаты,
А только тусклый и теплый омут…
Но все же вода ― это то, в чем тонут,
Поэтому я, стряхнув наважденье,
Назад забираю свое отраженье
И продолжаю свою прогулку,
И сердце бьется уже не гулко.
Особенность Питера: здесь есть вещи,
С которыми нужно как можно резче.
Увидел, понял ― и дальше топай,
Не стой там, как на Плющихе тополь,
Не то хорошего не получится:
По взгляду по твоему, по лучику
Они затянут тебя на раз-два
В такие муторные пространства,
Откуда выйдешь ты только с Пряжки,
В завязанной сзади ночной рубашке.

12.
Я встретил знакомого на Рубинштейна.
Он шел домой с бутылкой портвейна.
Позвал к себе, я отказался.
Я спросил: "Как жизнь?" А он: "Задолбался.
Работы до дури, хочу напиться.
Мне этот бизнес и ночью снится!
Блин, в этом городе платят кисло…" ―
Он стал называть разные числа
И рассказывать мне, как где-то кто-то
Получил вдвое больше за ту же работу.
Я сказал: "Уезжай и мозги не трахай",
А он: "Из Питера? Да иди ты на хуй".

13.
Чтобы быть петербуржцем, необязательно
Родиться в Питере. Как и писателем
Можно быть, не закончив и восемь классов ―
Сколько гениев вышло из лоботрясов!
Ты жил себе, жил в какой-нибудь Вологде,
В Тотьме, в Твери, в любом другом городе
И вдруг ― очнулся на этих улицах.
А дальше… Дальше ― сплошной Кустурица.
Стрелка. Июнь. Ты глядишь бесстыже:
Впереди ― Петропавловка, сзади ― Биржа,
Петроградка, Невский, Васильевский остров,
Прямые линии… ― просто? Просто.
Да ты тут всё завоюешь на фиг!
Ты можешь даже составить график
Завоеваний. Твой ум, как бритва.
Ты вызываешь весь мир на битву,
Ты смел, хитер, ты готов к подвохам,
Но с каждым движением, с каждым вдохом,
С каждым выдохом, с каждым шагом
Ты чувствуешь: блин, ты столкнулся с магом,
Который, как какой-нибудь Нео,
Уже в тебе. И Нева, и небо,
И все остальное тебе уже отдано
Без всякой битвы. "Господи, вот оно!" ―
Задыхаешься ты. Давай, брат, действуй ―
Гуляй со спицей Адмиралтейства
В сердце своем!.. О-кей, не буду
Пугать тебя петербургским Вуду ―
Питер с тобой и так не расстанется.
Но главное вот что: тебе это нравится.
А завоевать-то его не сложно.
Бери. Избавиться ― невозможно.

14.
С другой стороны: можно здесь родиться,
Прожить всю жизнь, и в невской водице
Утонуть, провалившись под лед в апреле,
Но не понять, где на самом деле
Ты столько лет дымил и сквалыжил,
Жил ― не жил, выживал ― не выжил,
То есть не чувствовал ничегошеньки,
Чай, не принцесса ты на горошинке.
Вечно бухой, и на все в обиде ―
"Крутой мужик был", ― скажут на панихиде,
И это, пожалуй, всё, что скажут.
Талант пропит, капитал не нажит.
Ты откуда? Из Лондона? Питера? Кракова?
Плебейство всегда и везде одинаково.

15.
На Невском всегда толкотня и грохот.
Урчанье машин, человечий рокот
Меня оглушают, как взрыв в катакомбе,
Всего минута ― и я уже зомби.
Так в дурке с мыслями о высоком
Вмиг справляются электрошоком,
И если вдруг кому одиноко,
Дуйте на Невский. Таких тут много.
Тут можно запросто разминуться
С самим собою. Тут люди трутся
Плечом о плечо, взглядом о взгляд и
Душой о душу… Нет, это вряд ли…
Скорее ― мыслями и мечтами:
Кто об Игоре, кто о Тане,
Кто о "Сони", кто о "Самсунге",
БГ о "Грэмми", матрос о юнге,
Кто чего хочет, кто чем мается ―
Здесь тебя всё буквально касается.
И сам ты, плачешь или смеешься,
Точно такой же. Поскольку ― трешься.
Не презирай же своих сограждан,
Влекомых вдаль, кто духовной жаждой,
Кто просто жаждой, а кто наживы,
Давай-ка, интеллигентик вшивый,
Включайся в этот веселый слалом:
Призов ― в обрез, игроков ― навалом.
А то не успеешь, и опоздаешь,
И не сумеешь, и не узнаешь,
И не увидишь, что все увидят…
Где метафора, где эпитет,
Чтоб передать это ощущенье?
Я не нашел их. Прошу прощенья.
Видать, поэтому каждый день я
И изучаю законы тренья.
Невский ― и тут рукоплещут зрители ―
Самое московское место в Питере.

16.
Тут все же надо внести поправку:
На Невском проспекте такая давка
Только в светлое время суток.
Чем ближе ночь, тем меньше маршруток,
Меньше машин, продавщиц, туристов,
Меньше художников и гитаристов,
А потом и они исчезают где-то ―
То ли в метро, то ли в волнах света,
Падающего из глубины Вселенной
На нас по касательной от Селены.
Постепенно пустеет усталый Невский,
Теперь делить нечего здесь и не с кем.
Теперь можно делать тут все, что хочешь.
Совет влюбленным: часа в три ночи
Хорошо идти по проезжей части,
И не прикасаясь к предмету страсти,
Насвистывать что-нибудь из Маккартни,
И коль менты не спутают карты,
Получите странное наслажденье
И от Невского, и от пенья.

17.
Я слышу собственное дыхание,
Слов различные сочетанья,
Переплетения интонаций,
Приказы из милицейских раций,
Призывные крики экскурсоводов,
Ругань таксистов и пешеходов,
Признанья в любви, обсуждения шмоток ―
Тысячи разгоряченных глоток
В одном немыслимом диалоге.
Интересно, к чему мы придем в итоге?
К тому, что каждый займет свою нишу?..
Я слышу себя. Или не слышу?

18.
Я вижу глаза идущих навстречу:
В одних горит: подойдешь ― изувечу,
В других сияет: жизнь ― прекрасна,
В третьих вообще все давно погасло,
В четвертых искрит: денег достать бы,
В пятых блестит: не родить бы до свадьбы,
В шестых мерцает: дашь ― не обижу…
Я вижу себя. Или не вижу?

19.
Я чувствую: твердь под своей подошвой,
Пустой желудок, грезящей "ношпой",
Сумку, врезающуюся в ключицу,
В левом глазу соринку, ресницу,
Случайные прикосновенья прохожих,
Холодный ветер на теплой коже,
Дым, заползающий в носоглотку,
Мышцы лица, позвонки, походку…
Я чувствую это. И, что бесценно,
Я чувствую это одновременно.

20.
Я думаю. Думаю отвлечённо,
Что вот не думаю ни о чем я,
И на душе моей так спокойно…
Молчанье разума ― радость воина.

21.
Я знаю, что где-то есть жизнь иная.
Я знаю это. Я это знаю.

22.
Не важно, что будет со мною завтра.
В моей голове крутится мантра.
Повторяйте за мной, если хотите:
Я в Питерепитерепитерепите…

23.
Ну, вот и метро "Площадь Восстания".
Я гулял бы и дальше, не перестань я
Искать что-то новое в звуках, в лицах ―
Всякая страсть должна утолиться,
И я свою утолил. Наверно,
Прогулка вышла немного нервной,
Особенно тот эпизод с Фонтанкой.
Да и на Невском я с перебранкой
Переборщил ― зря я встал там в позу,
Но в целом прогулка пошла на пользу.
Правильно сделал, что вышел из дома,
А то бы нашла на меня истома,
И я бы ей сдался опять покорно,
А дома-то дел, между тем, по горло.
А так я встряхнул и чувства, и мысли,
И те места, где должны быть мышцы,
Энергии качественной навампирил
В этом модерне-барокко-ампире,
И теперь довольный валю отсюда
Домой, где меня уже ждет посуда,
Оставшаяся после пьянки вчерашней.
Мыть посуду с больною башней ―
Это же два наказанья сразу,
Мне это садо ― совсем не в мазу.
Теперь же я с этой немытой кучей
Справлюсь в два счета, как Ельцин с путчем.
В общем, спасибочки Петербургу
За всё: за энергию, за прогулку,
За тарелки с присохшими овощами…
Что бы еще сказать на прощанье?
Надеюсь, Питер я не обидел.
А если обиделся кто за Питер,
Милости просим бить морду автору ―
Его вы найдете в районе Автово,
Можете также этого гада
Поймать, например, у Летнего Сада,
На Петроградке, на Невском, конечно.
Встреча, в общем-то, неизбежна.
Можно везде меня взять за ворот ―
Петербург, как известно, маленький город.

2005г.

Послушать в авторском исполнении

Вот мне прислали по емайлу... почитайте, по-моему всё очень замечательно обрисовано...
Кирилл Комаров "Питер. Прогулка" http://podcast.li.ru/download/?id=1663

Почитываю по немножку Дину Рубину. В своё время жена ПЛОВЦА Рита посоветовала прочитать её "Вот идёт мессия..." Роман не понравился, а вот язык очень сочный, вкусный. Купила "Их бин нервозо..." - такие зарисовочки-наблюдения о друзьях, просто о знакомых и о совсем незнакомых людях, о странах, о себе самой. Очень забавно. Симитизьму многовато, но проглотить можно, повторюсь, вкусно пишет. Пошла и купила ещё одну книжку: "Присел интеллигент у дороги..." Короче, можно сказать, подсела

Серая, плоская тетка.

Я тоже её читатель. Но пару раз видела по ящику интервью с ней - разочарование полное! Куда девается этот сочный язык? Серая, плоская тетка. Если бы я до того её не читала, уж точно не начала бы.

Недавно я сделала открытие, видно оно связано с тем, что я за три месяца безработицы много сидела в одноклассниках и много с кем переписывалась. Так вот, суть открытия: очень многим людям проще излагать мысли письменно - тогда они и остроумные, и интеллектуальные, и мудрые. Начинаешь с теми же самыми людьми общаться вживую - жопа полная, не знаешь как завязать беседу, о чём с ними говорить. Возможно, виртуальное общение (а книга - это, на мой взгляд, вируальное общение автора со своим читателем) скрывает о оппонента твои природные комплексы, зажимы, и даёт возможность показать себя миру во всей красе. Жаль, что я не видела с ней интервью. Интересно было бы почувствовать её. Странно, конечно, что она производит такое слабенькое впечатление. В "Их бин нервозо..." она рассказывает о своих друзьях, в частности, о Губермане, ну ведь остроумнейший же дядька, такому палец в рот не клади, а она в числе его самых близких друзей. Если бы она была неинтересной... Хотя, заявление:"скажи мне кто твой друг..." не всегда работает.

Её интервью на бумаге тоже полный совок. Я даже перестала обращать на них внимание. А Губерман всегда блистателен - по ящику, в газетах и в "гариках" - не знаю, где лучше.

Берет Марфушенька леденцы, хлеб с папиросами и — прямиком домой. Леденец в рот сунула, идет, сосет, торопится, сворачивает с Малой Бронной, а в угловом доме на первом этаже через форточку открытую слышно:
— Ай, не буду! Ай! Ай, не буду!
И розга свистит да шлепает. Сбавила Марфуша шаг, остановилась.
— Ай, не буду! Ой, не буду!
Секут мальчика. Свистит розга, шлепает по голой заднице. Видать, отец сечет. Марфушу папаша никогда не сечет, токмо маманя. Да и то редко, слава Богу. В последний раз — перед Рождеством, когда из-за Марфушиной оплошности две полосы кокоши драгоценного удуло. Сели в тот вечер мама с папою на кухне после трудового дня, нарезали три полосы белых, а Марфуша как раз мусор выносила да дверь-то настежь и распахнула. А на кухне-то форточка, как на грех, открытая была. Потянуло с лестничной клетки из окна разбитого, да так, что весь кокоша — в пыль по углам. Отец с дедом — в крик. Бабка — щипаться. А маманя молча разложила Марфушу на кровати двуспальной да по голой попе прыгалками и посекла. Марфуша плакала, а дед с папой все по кухне ползали, пальцы слюнили, да пыль белую собирали…

А Мамонов не питерский, он наш московский

Say goodbye, goodbye to whisky
Lordy, so long to gin,
Say goodbye, goodbye to whisky
Lordy, so long to gin.
I just want my reefers,
I just want to feel high again [ [40 - Пора прикончить, прикончить виски,и джин доконать пора,пора прикончить, прикончить виски,и джин доконать пора.Поднять бы покруче парус —и пусть нас несут ветра…(англ., пер. Б. Дубина)]].

reefer ['ri:fə] n
1) сл. сигарета с марихуаной
2) бушлат
3) матрос, берущий рифы
4) мор. курсант, гардемарин

reef
Function:
verb
Date:
1667

transitive verb
1 : to reduce the area of (a sail) by rolling or folding a portion 2 : to lower or bring inboard (a spar) wholly or partially intransitive verb : to reduce a sail by taking in a reef

reef
I [ri:f] n
1) риф, подводная скала
2) рудная жила; золотоносный пласт
II [ri:f]
1. n риф (на парусе);
to let out a reef
а) отпускать риф;
б) разг. распустить пояс (после сытного обеда);
to take in a reef
а) брать риф;
б) действовать осторожно;
в) разг. затянуть, подтянуть пояс
2. v мор. брать рифы

Как я выяснил, история о Форсайтах была переведена на русский язык не полностью, а только до "Лебединой песни". Так что перевод только названий остальных книг из серии мог быть сделан не переводчиком, а "чайником".

Всем здравствовать! Давно тут не был...
Дальше уже не "Сага...", а "Последняя глава", по идее. Она на русский переведена.

Привет, если не шутишь
Ну, не совсем так.
После трилогии "Сага..." идет отдельная книга, затем трилогия "Современная комедия", затем снова отдельная книга, затем уже трилогия "End of the Chapter", что переводится несколько иначе, чем "Последняя глава"

А вот что за ещё одна отдельная книга?..

They have all been written since ‘Swan Song’ was finished, but in place they come between the Saga and the Comedy, for without the Saga they would not be understood, and they are over before the Comedy begins...
John Galsworthy.

Ха-ха! Нашёл! А вот в моём издании (М. -Правда, 1984):
"Конец главы"; первая книга - "Девушка ждёт". Вот.

An unmarried woman attending a queen or princess.

Еще один перл, на этот раз - в твоем издании
Согласно толковому словарю английского языка выражение "Maid in waiting" означает:

По-русски это называется "Придворная" или "Приближенная ко двору" (вы лучше меня знаете как правильно).

Фрейлина, горничная, служанка, камеристка. Констанция Буанасье

Я ни одной из этих книг не открывал, слишком уж имя у автора странное - вызывало ассоциации с яичницей-глазуньей.

Еще один перл, на этот раз - в твоем издании
Согласно толковому словарю английского языка выражение "Maid in waiting" означает:

По-русски это называется "Придворная" или "Приближенная ко двору" (вы лучше меня знаете как правильно).

Главное, чтоб корешки подходили друг к другу. У меня дома, помню, один том был с другим корешком - какая досада, кажется, девятый. Они же там как-то по частям покупались по подписке. Я ни одной из этих книг не открывал...

Shattered dreams you cannot realize. © Ozzy Osbourne

Кроме того, в книге, как мне помнится, речь не идёт о придворной жизни...

Только из-за этого ?
Ну тогда можно еще не открывать много чего...

По-русски:
Мечты, разбитые вдребезги, - не воплотить. © Оззи Осборн

Это точно. Мне кажется, это выражение было задействовано в качестве аллегории - место в жизни и место при дворе.

Перечитываешь старика Оззи?

А, может быть, подойти к переводу с другой стороны, предварительно выстроив параллель-соответствие между староанглийским термином "maid in waiting" и более современным выражением "call girl"?

Кстати, добавлю от себя в тему (давно мне это идиотское словечко коробит слух в российских телепрограммах):

оld fart - старая удача

Как тебе такой "перевод", Богдан?

Очень оригинальное представление об удаче у людей.

Со вступительной статьей Г. Распутина?

Первая в России компьютерная игра, развивающая интерес к чтению!

Дорогие друзья!

Перед вами сайт очень необычной игры! Впервые герои 18 приключенческих книг собрались в одной компьютерной игре, превратившись в самые настоящие привидения! Люди больше не выходят на улицу. Чтобы справится с книжным катаклизмом, нужна хорошая плазменная пушка и мозги!

Играйте! Думайте! Читайте!
Впереди сумасшедшее приключение!

Книги, полные тексты которых вошли в игру

В этой замечательной игре мы подарили вам маленькую библиотеку. Полные тексты перечисленных внизу книг вы найдете на диске «Привидений из Букленда»!

1. Грин «Алые паруса»
2. Дюма «Три мушкетера»
3. Дойль «Шерлок Холмс»
4. Твен «Приключения Тома Сойера»
5. Распэ «Приключения барона Мюнхгаузена»
6. Купер «Последний из могикан»
7. Скотт «Айвенго»
8. Пушкин «Руслан и Людмила»
9. Андерсен «Снежная королева»
10. Стивенсон «Остров сокровищ»
11. Былина о Соловье Разбойнике